В те далёкие времена, когда нефть стоила выше ста долларов за бочку, а казахстанская экономика была завалена деньгами, когда почти каждый житель страны превратился в бизнесмена, покупающего и продающего недвижимость по ценам французской Ривьеры, а правительство строило планы на прекрасное индустриальное будущее, выделяя несметное количество денег на строительство заводов и фабрик, ВВП считали в долларах. Я думаю, что в воспоминаниях ещё свежи победные реляции на тему успехов в районе 15-16 тысяч долларов на душу населения. Не так уж и много времени прошло, пара лет. Но сегодня все по-другому. Сегодня для ощущения роста нужны показатели в тенге, а иначе как?
Вот, к примеру, Пенсионный фонд. Накопления на старость номинируются теперь только в тенге, а иначе придётся объяснятся с населением, как же так получилось, что «больше» сегодня – куда меньше, чем вчера. Только вдумайтесь в цифры. Сегодня на счетах ЕНПФ 6 триллионов тенге – это менее 18,3 миллиардов долларов. А в 2014 году система обладала 4,5 триллионами тенге, но весили они 25 миллиардов долларов.
Таким образом, в реальном исчислении фонд не только не набрал, он потерял около 7 миллиардов долларов.
Если вспомнить, что половина этих денег в бумагах Минфина, а другую уже фактически перераспределили, то улучшения в качестве ждать не стоит. Сколько бы мы не откладывали в тенге, как бы фантастически не рос портфель в тенге, на самом деле он будет сокращаться. Естественная инфляция, курсовая разница будут поедать деньги, отложенные на старость.
Если номинально пенсионный фонд хотя бы растёт, то отчисления в Национальный фонд Казахстана падают, даже в тенге. Так, за первые пять месяцев 2016 года общие поступление налогов и иных платежей составили 547,6 миллиардов тенге. Если сравнивать с прошлым годом, также не самым хорошим, то тогда собрали 913, 9 миллиардов тенге, то есть в 1,7 раз больше.
Но если пересчитать, то реальность меняется ещё сильнее. В этом году собрали всего 1,6 миллиарда долларов, тогда как в прошлом за это же время 5,07 миллиарда долларов. Соответственно не в 1,7, а более чем в три раза меньше, а точнее – в 3,17 раза. Это уже не шутки. И это только за год, если сравнивать показатели первых пяти месяцев 2016 года и 2014 года, то они в тенге в 3,1 раза ниже, а значит в долларах – более чем в шесть.
Ну и, конечно, игры с ВВП. Как однажды сказал бизнесмен Маргулан Сейсенбаев, ориентироваться на этот показатель всё равно, что смотреть в зеркало заднего вида, двигаясь по скоростной трассе. Помните в прошлом году новость о том, что по результатам I полугодия казахстанская экономика обогнала российскую по ВВП на душу населения? Это было до девальвации в Казахстане, но уже после девальвации в России (в ходе которой рубль упал более чем в два раза). Показатели тогда рисовались на уровне 11 975 долларов у серверного соседа и 12 424 на душу казахстанца.
Азиатский банк развития наворожил тогда, что ВВП должен был вырасти на 1,9% до 216,3 млрд долларов, что при прогнозном среднегодовом курсе 189 тенге за доллар составит 40,9 трлн тенге. Не получилось.
Точнее так: получилось, но не в долларах. Эта валюта с сентября просто исчезает из политического обихода. В стране началась борьба за дедолларизацию. Именно поэтому удалось объявить показатель выросшим на 1,2% в тенге, тогда как на самом деле он значительно сократился с 212, 26 в 2014 году до 203,14 миллиардов долларов в 2015 году при среднем курсе по году 230 тенге за доллар. Если б Нацбанк пошёл на коррекцию курса вслед за рублём или раньше, то каким было бы реальное падение в долларах? Это сложно оценить даже сейчас.
Государство давно играет в «шарик-малик» с валютами. Когда выгодно – использует в лексике и отчётах доллар, в иных случаях – тенге. У населения же давно выработалась защита от подобных инсинуаций, этакий природный механизм секьюритизации, хеджирования валютных рисков. К сожалению, это не распространяется на те средства, что не подконтрольны рядовому гражданину. Дай волю — все пенсионные накопления нормальный человек пересчитывал бы в золото или в доллары, а уже потом занимал бы их государству. Так было бы сохраннее, но совершенно не удобно.
Цель любого игрока современного рынка – обесценивать долги. Государствам, корпорациям, всем интересно платить меньше. Инфляция, если она умеренная, позволяет это делать. Таким образом, сохраняется потенциал роста. Это сложный механизм, требующий баланса, таргетирования и высокого проникновения на рынок товаров и услуг. В случае с неразвитыми экономиками, с несовершенными рыночными механизмами все происходит с точностью до наоборот. Персонализируются потери, ведь нищает конкретное население, национализируются убытки, потому что ответственность за них берет государство, при этом прибыль легко находит своего адресата и приватизируется.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
Источник: informburo.kz
